сколько-то слов— Наденьте это, пожалуйста, — говорит Шоичи. Шуршит органза, струится шёлк, кружевные подвязки сдавливают бёдра и бицепсы. — Раздвиньте ноги, пожалуйста, — говорит Шоичи так, словно бы ждёт ответа. Ждёт и не дожидается, и добавляет укоризненно, — Бьякуран-сан. Бьякуран видит чёрную сетку чулок на своих коленках — так чётко, так близко, словно утыкается в них носом. Это, скорее всего, не так. Бьякуран помнит, что когда-то совсем недавно полулежал в кресле, полированный подлокотник неудобно выворачивал его руку, и коленки были очень далеко, но точь-в-точь такими же — в чёрных сетчатых чулках. А потом Шоичи держал его за талию и задницу, пытаясь застегнуть шуршучую и блестючую юбку-пачку. Этого, наверное, тоже не было — ну это же Шо-чан, он бы до такого не додумался. Поэтому Бьякуран не сопротивляется этой странной галлюцинации. Только открывает рот, чтобы попросить, — воды, аспирина, — а может, и просто спросить, что было в том тёплом пиве. — Сейчас-сейчас, подождите, пожалуйста, — говорит Шоичи в ответ на его невнятное мычание. Он совсем рядом, что он делает, ничего не понять, скрип и шорох ткани давят на мозг. Когда чьи-то руки втискиваются под тугой корсет, когда что-то приминает юбку, когда кто-то трахает его в задницу, — Бьякуран всё ещё уверен, что Шо-чан бы до такого не додумался.
1197 слов, странно и небеченоСначала Бьякурана все устраивает и ему все нравится. Он уходит из пустого будущего вслед за Юни, собирает людей, которых знал и которые знали его - и собирает из низ себя, дополняя образ тем, чем ему хочется его дополнить. Чужое недоверие кажется ему легким, как свежий ветер в лицо, - в новом прошлом, где его не должно было быть, все похоже на свежий ветер. Он жертвует собой легко, не чувствуя ран и потерь, но проходит время - и эйфория жизни растворяется, как будто ее никогда не было. Только теперь Бьякуран замечает, что, ловко вписавшись в общество Хранителей и Альянс, он оказывается связан по рукам и ногам. Цунаеши ему не доверяет, зато доверяет Юни, и если ей надо помочь, он предоставляет Бьякурану такую возможность - но больше никаких возможностей не предоставляет. С Маммон удается расплатиться, вылечив ее от опасной болезни - организм, слишком долго пробывший младенческим, с трудом приспосабливается к внезапно начавшемуся росту, - и теперь Бьякуран не зависит от долга. Но он знает, что случись что - и Вария без промедления от него избавится, у них - уже оплаченный заказ от ЦЕДЕФ, пока без проставленной даты. Не до конца распечатанные Маре не дают Бьякурану полной силы, и он предпочел бы не проверять, окажется ли он сильнее элитного отряда убийц. Хотя он предпочитает думать, что окажется. Впрочем, любая власть конечна, и Бьякуран пробует приблизить конец если не Вонголы, то хотя бы Альянса. Бьякуран сливает информацию слабой Семье - совершенно безобидную на вид информацию, но он точно знает, что и кому сообщить. Это срабатывает: маленькая слабая семья, пытаясь защититься от выдуманного ею призрака небезопасности порождает фантом угрозы для всего Альянса. Альянс копошится, вынюхивая несуществующего внешнего врага, и уже переходит к поиску внутреннего, как в коридоре особняка Джильо Неро Бьякурана настигает Иемицу. Он толкает его к стене, прижимает локтем поперек груди - Бьякуран отчетливо вспоминает выстрел Колонелло - он всегда вспоминает его, глядя на Иемицу, и никогда - на самого Колонелло, - и говорит размеренно и зло: - Если в Альянсе что-нибудь случится - и никого не будет ебать, из-за кого, - ты отправишься обратно. - А если это вам не поможет? - Бьякуран улыбается и чуть переступает, чтобы удобнее встать. - Нам поможет что-нибудь еще. Тебе после этого не поможет ничего. Бьякурану приходится сыграть против себя - для своего же блага, и выигрывая, он не чувствует себя победителем. Впервые информированность не на его стороне, Бьякурану не хватает его силы, и - хотя Юни просила этого не делать - он пытается вырваться в другие миры. Выпускает крылья, опутывает себя коконом пламени - кокон выходит слабее и меньше, но это не важно, и зовет другого себя - он уже почти слышит знакомое эхо мыслей, напряжение щекочет изнутри, кажется, еще немного, еще совсем чуть-чуть, еще секунду - но кокон разрывается, хотя казалось, тянуться к себе можно вечно. Бьякуран чувствует слабость и головокружение, Кикё помогает убрать ошметки застывшего в этой реальности пламени, оттирает стены и пол, запускает в глубокую щель на подоконнике семена колокольчиков. Бьякуран пробует еще и еще, и прекращает только тогда, когда понимает, что это становится наркотиком. Силы, которые могли бы остаться для себя, уходят на мелкую помощь Альянсу. Бьякурану вдруг оказывается выгодно сделать то, устранить тех, защитить этих, и как по чистой случайности это же оказывается выгодно Альянсу. Иногда в голову Бьякурану приходят головокружительные, пьянящие идеи. Но Юни, встречая его, смотрит встревоженно и грустно и говорит: "Ты ведь не сделаешь этого?". Она действительно волнуется за него. Конечно, он не сделает. Он помнит, что причинять Юни боль - самое бессмысленное занятие во всех мирах - и в этом тоже. Планы, от которых у Юни нет тревожных видений, он пересказывает Шоичи. Тот бурно возмущается, беспокоится и потом долго нервничает, вдруг наскакивая с новыми контраргументами, когда Бьякуран успевает забыть, что он вообще предлагал. Это чем-то напоминает прежние игры, и от этого по-прежнему хорошо, но вскоре Шоичи становится старше, перестает дергаться по пустякам и с ним становится скучно. Их дороги расходятся: Шоичи не помогает ему, потому что у него нет своего дела, но и не противостоит ему - потому что сделать Бьякуран ничего не может.
У него не остается в этом времени настоящих союзников, кроме Венков, и те могут очень немногое, и за теми внимательно следят.
Бьякуран всматривается в кольцо и думает, что Маре променяло милость на гнев и дарит ему вместо власти заточение. Он не раз представлял себе побег, но никогда - без Маре. Надо действовать спонтанно и быстро, вся информация о нем, о его действиях и планах очень быстро просачивается в каждую Семью Альянса, а Бьякуран так и не научился действовать там, где про него известно больше, чем ему известно про других. Он поворачивается спиной к камерам, закрывая руку, и стряхивает кольцо в шкатулку, безделицу, которая очень нравится Юни. Тут же прячет руку в карман и выходит из особняка. Он помнит наизусть местные леса и дороги, и держится леса, стараясь уйти как можно дальше, туда, где деревья скроют его от спутников и будет меньше шанс столкнуться с людьми, выходит за радиус патрулирования и через несколько часов и километров, промокнув под начавшимся дождем, утыкается в склады. За складами доки, можно отправиться куда угодно - если у него получится договориться, но шанс не обнаружить себя с каждой минутой все меньше. Он давно понял, что не сможет сбежать, вырвавшись один в какое-нибудь захолустье - ему никто не позволял покидать территорию Альянса в одиночку, вокруг всегда оказывались люди Альянса - в сопровождении, по пути, на месте, - Бьякурану даже казалось, что там, где он проходил, навсегда оставался Альянс. Поэтому он решается на безумный поступок, не сумасшедший - совершенно бессмысленный, который не сулит никакого успеха, но не попробовать Бьякуран не может. Он слизывает дождь с губ и осторожно ступает по слякоти, продвигаясь между складами дальше и дальше. Молния выхватывает где-то впереди горбатую фигуру с капюшоном на голове, и Бьякуран успевает испугаться - она похожа на смерть из детских книжек, а потом молния сверкает снова, и никого на том же месте больше нет - конечно, привиделось. Он идет вперед, убеждается, что людей в этой зоне нет, и переходит на бег. А потом за новым поворотом видит ту же фигуру. Она останавливается, поворачивается и медленно идет навстречу нему. Шлеп. Шлеп. Кажется, под длинной накидкой сапоги, это просто человек, но это не отменяет того, что человек перед ним - смерть. Бьякуран на рискует повернуться спиной - и потому не решается бежать, принимает позу, одинаково удобную для удара и для прыжка, и ждет, когда фигура приблизится. Но фигура останавливается поодаль, вынимает из-под плаща руку и откидывает капюшон. В темноте поблескивают очки и, присмотревшись, Бьякуран различает медный оттенок волос. Шоичи не отличается ни ростом, ни весом, не силой, но рука почему-то тяжелеет и бить теперь было бы трудно. - Они знают, где вы, - тихо и четко говорит Шоичи, - они скоро будут здесь. Он, в черном плаще, кажется сотканным из мрака, и Бьякурану становится страшно от него самого и от его слов, а не от того, что эти слова значат. Шоичи еще некоторое время стоит, а потом медленно опускает руку под плащ, - Бьякуран пристально следит за его движением, - а потом так же медленно протягивает ее вперед. Сначала Бьякуран ничего не видит, а потом различает черный сверток. Шоичи наклоняет ладонь, ткань соскальзывает вниз и почти достает до земли. - Вот, - говорит он уже не так ровно и четко, - наденьте, пожалуйста, это. Рука Шоичи чуть дрожит, - может быть, ткань слишком тяжелая. Бьякуран протягивает руку навстречу и прикасается к гладкой тьме, разворачивая ее полностью. Она и правда оказывается тяжелой. В этот момент они исчезают со всех радаров.
-
-
09.10.2013 в 11:53сколько-то слов
у меня проблемы со словосчиталкой, сорри.-
-
09.10.2013 в 15:59Спасибо, автор)
-
-
10.10.2013 в 00:31но понравилось, спасибо
-
-
10.10.2013 в 01:39-
-
10.10.2013 в 22:09-
-
10.10.2013 в 23:15Спасибо)
а2
-
-
13.10.2013 в 12:38-
-
15.10.2013 в 01:28Пожалуйста)
И спасибо за отзыв)
а2